Во вторник на этой неделе будет отмечаться 50-я годовщина со дня смерти Игоря Стравинского. Его оригинальность как композитора в ранний период его творчества вызывала к нему враждебность, однако к моменту своей смерти он превратился в объект всеобщего почитания.
Он сделал себе имя в тот момент, когда ему было только 20 с лишнем лет — он написал три произведения для Русских Балетов (Ballets Russes), театральной антрепризы Дягилева. Его балеты «Жар-птица» (1910), «Петрушка» (1911) и «Весна священная» (1913) постепенно меняли концепцию классической музыки; и только после появления Бенджамина Бриттена подобные музыкальные идиомы смогли оказаться на этой стороне пролива Ламанш, однако во всей Европе Стравинский уже к тому моменту смог изменить процесс создания музыки.
В 1982 году владельцы творческого наследия Стравинского попросили Тони Палмера (Tony Palmer) снять фильм о нем. В результате было создано неповторимое 150-минутное эпическое произведение. Палмеру повезло, поскольку ему не только обеспечили полное сотрудничество со стороны собственников наследия композитора, но, кроме того, он получил разрешение на съемки в брежневском Советском Союзе. Он пригласил важных свидетелей, которых уже нет с нами, и вот лишь некоторые из них — Вера, вторая жена композитора, Роберт Крафт (Robert Craft), его личный секретарь в последние годы, большое число музыкантов его ранга и уровня, Джордж Баланчин (George Balanchine), великий хореограф; Мари Рамбер (Marie Rambert), которая танцевала на премьере «Весны священной», закончившейся скандалом (возможно также, что этот скандал устроил сам Дягилев в целях рекламы), композитор Надя Буланже (Nadia Boulanger) и Жорж Орик (Georges Auric), последний из живых членов «Шестерки» (Les Six) композиторов.
В этом фильме также много документальных кадров о самом Стравинском: он беседует, дирижирует, прогуливается вокруг своего дома в Голливуде и пьет виски. Было удивительным то, что он дожил до 89 лет, — официально признанный ипохондрик, поддерживавший себя в течение многих лет с помощью неприличного количества шотландского виски Chivas Regal, он смог (среди прочего) справиться с тифом, туберкулезом и инсультом.
Для приближающейся годовщины этот фильм был переиздан и выпущен вместе с двойным компакт-диском с музыкой, на котором представлены в великолепном качестве его основные произведения, а также написанная Палмером (он впервые встретился со Стравинским в 1965 году) брошюра, иллюстрированная прекрасными фотографиями.
Во многом ХХ век оказался великой эпохой для русской музыки, однако почти все ведущие композиторы и исполнители оказались в эмиграции — сам Стравинский, Рахманинов, Прокофьев, который, однако, совершил глупый шаг и вернулся в Россию в 1936 году, как раз в тот момент, когда Сталин начал проводить свою отвратительную политику. Стравинский ощущал себя глубоко русским человеком, как в своей светской культуре, так и в своей вере в Русскую церковь, однако на родине он не был с 1912 года по 1962 год.
Его первым прибежищем, как и для многих других хорошо обеспеченных русских, стала Франция, и, в конечном итоге, он получил гражданство этой страны (по признанию самой Коко Шанель, у него был с ней роман). К 1939 году жена и мать Стравинского уже умерли, а у него на осень и зиму того года была запланирована серия лекций в Гарвардском университете. Он прибыл в Америку спустя четыре недели после начала Второй мировой войны, а его любовница вскоре последовала за ним. Там они поженились и поселились недалеко от улицы Бульвар Сансет, и всю оставшуюся жизнь Стравинский прожил в Калифорнии.
В фильме Палмера показана Западная Украина, где прошло детство Стравинского, а также туманные каналы и дворцы Санкт-Петербурга, где он вырос и где учился под руководством Римского-Корсакова. Шостакович, величайший русский композитор, не уехавший на Запад, был вынужден осудить декадентство Стравинского, пытаясь таким образом добиться благорасположения властей, но в конечном итоге даже советская власть перестала игнорировать величие Стравинского и позволила ему в 1962 году, в год его 80-лентнего юбилея, совершить триумфальный визит на родину.
СССР очень был нужен тот престиж, которым Стравинский пользовался во всем мире; представители советской власти были поражены отказом композитора провести оставшуюся часть своей жизни в России и быть похороненным у Кремлевской стены.
Однако, как показывает нам Палмер, Стравинский считал себя скорее изобретателем [в музыке], чем композитором, и именно его великолепные открытия сделали его великим для всего мира. СССР явно его не заслуживал.
