Возвращение из России найденных историками останков самых верных солдат Наполеона привело к конфузу колоссальных масштабов. Франция не захотела создавать впечатление, что она воздает почести Владимиру Путину. Кроме того, в Елисейском дворце не скрывают неприязни к личности Пьера Малиновски, авантюриста, пожелавшего для погибшего генерала почетной церемонии во Дворце инвалидов. Вот рассказ об этой истории.
Останки генерала Шарля-Этьена Гюдена стали предметом дипломатического конфликта между двумя странами. Они были найдены во время археологических изысканий, проведенных командой во главе с Пьером Малиновски. Их захоронение было призвано знаменовать примирение между Францией и Россией. Но на заднем плане этой величественной картины замаячило дело Алексея Навального. Итак, вернемся к нашему неудавшемуся рандеву с историей нашей собственной страны — Франции.
Имя этого генерала можно прочесть на сводах Триумфальной Арки в Париже и навсегда останется в истории наполеоновской кампании в России, этого крупнейшего события в анналах Первой империи. Учившийся с Наполеоном в одной военной школе Бриенн, Сезар Шарль Этьен Гюден де ла Саблоньер родился в городе Монтаржисе. Он был представителем мелкопоместного дворянства в долине реки Луары. Служба в корпусе жандармов короля, потом подпоручик в полку д'Артуа… Революция подняла на свою волну этого офицера, который в 1791 заслужил свои первые эполеты, подавляя восстание на Гаити. Вернувшись в Европу, Гюден поступает на службу в ту часть французской армии, которая воевала в Рейнской области. В этой так называемой армии Рейна и Мозеля он был одним из начальников штаба. Гюден отличается во многих баталиях. Тоже генерал, Бонапарт с интересом следит за карьерой однокашника, отмечая его требовательность к солдатам. В полках, где служит Гюден, устанавливается порядок и дисциплина. Дружба, которая установилась у Гюдена с будущим первым консулом Французской республики вскоре превращается в абсолютную преданность. Никогда в своей жизни Гюден не попросит ничего у Бонапарта, который из первого консула превращается постепенно в императора Наполеона Первого. Став генералом империи, Шарль Этьен Гюден примет участие в кампаниях в Польше и Австрии. После краткого отпуска по болезни он последует за Наполеоном во время его похода на Москву. Это был билет в один конец, поскольку 22 августа 1812 года ядро отрывает ему ногу в бою у селения Валутина Гора, недалеко от Смоленска. В этом бою, где погибли 12 000 человек, генерал участвовал в возрасте 44 лет. Узнав о его кончине, император всех французов сказал о нем: «Генерал Гюден был достоин высших рекомендаций как благодаря своим моральным качествам, так и своей храбростью».
Помпезное возвращение под угрозой
Истории было угодно забыть этого блестящего офицера до июля 2019 года. В спешке при отступлении наполеоновской Великой армии его остатки оставили на месте и забыли. Никто не занимался их поиском и приличным захоронением. И вот, во главе Фонда развития французско-российских исторических инициатив становится бывший помощник депутата от Национального Фронта и бывший боец Иностранного легиона Пьер Малиновский. Он собирает команду экспертов в области истории и археологии, которые умудряются обнаружить и идентифицировать останки генерала. При сравнении найденных ДНК с генными материалами потомков Гюдена было обнаружено совпадение.
Но тут вмешиваются современные споры: во Франции разворачивается полемика, связанная с двухсотлетней годовщиной смерти Наполеона. А ведь под эту годовщину была подгадана церемония торжественного захоронения останков Гюдена во Дворце Инвалидов, в результате которой останки генерала должны были стать предметом поклонения. А тут еще дело Навального и пандемия covid-19 — все это вместе здорово затруднило триумфальное возвращение останков генерала и, главное, символическое поклонение его фигуре на родине, во Францию. У Пьера Малиновского все это вызвало лишь огорчение и удивление. «Мы все приготовили», — рассказывает он. «Президент Макрон сам заговорил на эту тему с президентом Путиным во время их совместного визита в форт Брегансон. И вдруг несколько месяцев назад в [российско-французских] отношениях потянуло холодом, это был момент кризиса вокруг Навального» — вот как объясняет сам Малиновский возникшую ситуацию в интервью российскому агентству «Спутник». В интервью Малиновский выражает крайнюю антипатию к той постоянной русофобии, которая царит во французском МИДе.
Дальше — хуже, по мере того, как французский МИД все глубже увязал в своей привязанности к далекому российскому оппозиционеру, президент Макрон проникался все большим желанием не ассоциироваться со своим соотечественником [Пьером Малиновским], считающимся близким к Марин Ле Пен и Марион Марешаль. Сама же церемония, как боялся Макрон, могла носить слишком ярко выраженный характер мероприятия, устроенного именно правыми политическими силами.
С точки зрения русских, все происходящее не могло вызвать ничего, кроме недоумения: ведь эта история и связанное с ней мероприятие вызвали сочувственные отклики и интерес на международной арене. В июне 2021 года прошла церемония в России, устроенная как знак примирения между нашими двумя странами. Церемония имела черты исторической реконструкции, прошла в присутствии военного атташе посольства Франции и потомков героев похода Наполеона в Россию. Среди этих потомков фигурировали пра-правнук маршала Мюрата и столь же удаленная правнучка российского командующего Кутузова плюс действующий наследник династии Романовых. Все они пришли, чтобы почтить память солдат с обеих сторон линии фронта 1812 года.
В этих условиях явно неприязненное отношение Елисейского дворца, как будто все время ведущего какую-то свою вендетту с Кремлем, вызывает раздражение. А верх абсурда был достигнут в тот момент, когда мэр города Монтаржис, месье Бенуа Дижеон, у которого никто ничего не просил, отказался с почестями принять возвращающиеся на родину останки доблестного сына вверенного ему города. Господин Дижеон прикрылся лживым доводом насчет того, что «у нашего муниципалитета не хватит денег, чтобы построить мавзолей» наполеоновскому генералу. И при этом мэр в очередной раз отругал всю эту операцию, якобы устроенную русскими. В ответ Пьер Малиновский поверил свою печаль соцсетям, дав знать о своем расстройстве и разочаровании максимально широкому кругу общественности. И было из-за чего расстраиваться: ведь возврат останков генерала Гюдена осуществляется за счет средств его фонда. Повезло: удалось взять на время для перевозки частный самолет производства компании Airbus, принадлежащий российскому олигарху Андрею Козицыну. Да еще и заполучить согласие потомков генерала на то, чтобы репатриировать и захоронить «останки вашего предка».
В каком-то смысле все этим действия загнали правительство Кастекса в угол. Желая участия Кастекса в церемонии, Малиновский пристал к нему, что называется, «с ножом к горлу». Поставленное в неловкое положение этим делом, правительство по сути и позволило председателю Фонда развития французско-российских исторических инициатив заниматься своим делом, обходя стороной все юридические препоны на пути такой деятельности.
Поворот на 180 градусов
Перед лицом давления, оказывавшегося со всех сторон, а также в ответ на ропот из бонапартистских кругов, которые просто отказывались понимать возникший конфликт, вызванный, как им казалось, «темными распутинскими силами в окружении Макрона», французский парламент вдруг все же пошел на одну важную вещь. Ко всеобщему удивлению, было решено, что 13 июля останки генерала встретит в аэропорту Ле Бурже не кто иная, как французская женщина-министр по делам ветеранов, госпожа Женевьев Даррьессек. Рядом с членами ассоциации Париж-Наполеон-2021, которой председательствует женщина-сенатор (от партии Республиканцы) Жоэль Гаррио-Майлам, будут стоять представители посольства России. И в этой торжественной обстановке госпожа министр Женевьев Даррьесек склонится перед останками генерала Гюдена в почтительном поклоне. А кончатся все церемонии захоронением генерала Империи в месте его последнего упокоения. Возможно, это будет кладбище в городке Луаре (точное место захоронения на момент публикации неизвестно). Вот так она и закончится, последняя глава так и не состоявшегося рандеву, призванного примирить французов с их собственной историей.
