Век Платонова и Кафки — так называет двадцатый век русская писательница Мария Степанова в своей великолепной книге «Память памяти». Эта книга — собрание потрясающих историй, смесь дневника путешествий по своей стране и размышлений о болезненном семейном прошлом. И все это — рядом с полями Великой Истории. Так можно назвать историю двадцатого века, «столетия, которое начинается с мощного толчка к переменам». Именно двадцатый век, отмеченный коллективной утопией и стремлением к «новому миру», является для этой писательницы «почвой ретроспекции».
Поэт, рассказчик, литературного критик и публицист в одном лице, Мария Степанова (родилась в Москве в 1972-м году) создала еще одно ценное произведение современной русской литературы. Она обобщает опыт нескольких поколений блестящих писателей, ученых и советологов. Среди прославившихся недавно советологов стоит назвать Юрия Слёзкина. Этот человек — родившийся в 1956 году в СССР историк, эмигрировавший в США в 1983 году. Он — автор недавно вышедшей монументальной книги о русской революции под названием «Дом правительства. Сага о русской революции». В книге этого известного русского профессора истории России из университета Беркли в Калифорнии можно прочесть и о первых революционерах — людях, которых сегодня знает каждый студент, изучающий русскую историю.
Трагические моменты
И Степанова, и Слезкин происходят из семей с еврейскими корнями. Что касается Степановой, то в России она известна как основатель независимого журнала OpenSpace.ru, своего рода российского аналога «Нью-Йорк ревью оф букс». Как и у многих представителей ее поколения, ее предкам довелось испытать самые трагические моменты прошлого века: русскую революцию, блокаду Ленинграда и печально известную антисемитскую чистку, организованную Сталиным перед смертью в связи с якобы имевшим место «заговором врачей-вредителей», причем многие из «вредителей» были евреями.
Автор еще одной великолепной книги «Голос за кадром», состоящей из стихов и прекрасных эссе (например, одно из них посвящено Марине Цветаевой), Степанова приближается по уровню к великим современным авторам — таким, как полька Ольга Токарчук и белоруска Светлана Алексеевич. Обе получили нобелевские премии по литературе.
Точно выбранная тема и великолепное повествование, которое Слезкин применяет для отражения бурной истории страны, — все это элементы, которые придают его работу завораживающую оригинальность.
Не удивительно и то, что авторы, которые написали самые известные и истинно великие «русские саги» второй половины XX века, тоже имели русские корни. Тут я имею в виду роман «Жизнь и судьба» еврея Василия Гроссмана и не менее великолепную и монументальную «Московскую сагу» Василия Аксёнова, у которого мать была еврейкой. Получается перекличка с двадцать первым веком, когда эпическое изложение событий минувшего ведут русская по языку Мария Степанова и «русский американец» Юрий Слезкин.
Все вышеупомянутые авторы выступали в роли и писателей, и мемуаристов, и «семейных историков», исследующих тысячи семейных и коллективных сюжетов «интимного повседневного» ушедших эпох. Правда, нынешние авторы имеют большие возможности добавить в повествование фотографии, документы, переписку и кропотливо собранные детали быта. Все авторы «русских саг» работают и с сотнями анонимных или малоизвестных персонажей.
Летописец ГУЛАГа
Нельзя забывать и о том, что Аксенов — сын женщины-летописца ГУЛАГа Евгении Гинзбург, отсидевшей при Сталине. К сожалению, Евгению Гинзбург сейчас подзабыли, хотя она — автор великого, поистине впечатляющего произведения о ГУЛАГе — книги «Крутой маршрут» Неудивительно, что в другом (написанном до «Дома правительства») эссе Юрия Слезкина «Еврейский век» (2004 г.) анализируются причины того, почему именно российская интеллигенция еврейского происхождения выдвинула множество «судьбоносных» фигур двадцатого века.
Уже упомянутая оригинальность работ Слёзкина в сочетании с поразительным и ослепляюще подробным исследованием того, чем была русская революция, раскрывают в его книге одну из важнейших тем современности.
Чтобы разоблачить падение homo sovieticus, оплакать потерянные жизни и холодное, запланированное истребление целых наций, получивших клеймо «врага народа», Юрий Слезкин выбирает в качестве исходной точки знаменитый Дом правительства на берегу Москвы-реки. Предлагавшее своим жильцам великолепные квартиры, это здание должно было стать чем-то вроде революционного фаланстерия по образцу фантазий Шарля Фурье. Улей, в котором трудились «первые пчелы» большевистской элиты. То есть так называемой номенклатуры.
Автор книги отмечает, что даже когда на просторах страны советской воцарился голод, «новая элита», не колеблясь, продолжала получать дачи, дефицитные лекарства и путевки в Крым. А также свои квоты на потребление красной икры.
После революции 1917 года новая политическая власть добросовестно разрушила «старый мир» до основания. Но славному строительству социализма, которое они начали на обломках старого мира, все время сопутствовали какие-то ограничения свободы. То пришлось ввести жестокую «диктатуру пролетариата», наступившую после восстания большевиков и продолжившуюся даже после их победы в Гражданской войне. Потом все время были какие-то сложности с пятилетними планами, которые все время кто-то хотел сорвать. Потом понадобились вдруг чистки с принесением в жертву «старых большевиков» в конце 30-х годов. Но несмотря на чистки, пострадавшие от них и их дети мужественно победили в Великой Отечественной война против немецкого захватчика. И лишь через годы после этого начался упадок большевизма как «тысячелетней веры».
Именно веры, поскольку, по словам автора Юрия Слёзкина, с самого начала большевистского движения оно напоминало секту.
Но почему так быстро после 1917 года дореволюционный аскетизм старых большевиков уступил место вкусу к материальному комфорту?
Здание Дома правительства на Москве-реке — это как бы главный герой огромного и многозначного гобелена Слезкина (общий объем его труда — 1600 страниц, из которых 200 — примечания, то есть приложения с частичным списком жильцов и биографическим указателем). Поэтому и называется его труд, красноречивее всего, «Дом правительства».
Его построят напротив Кремля, на другом берегу Москвы-реки. Кондоминиум из 505 прекрасно меблированных квартир, которые могли бы стать образцом «коммунистической организации повседневной жизни». Высоким иерархам и их семьям будут предложены всевозможные услуги. Много о чем мечталось, но в конце концов живущие там семьи не будут отличаться от любой буржуазной семьи.
