Когда уходящая на покой фрау-канцлерин говорит с действующим президентом США о совместном будущем, то уместен вопрос о том, насколько долговременными будут их договоренности. Это зависит не столько от смены правительства в Германии, хотя и тут возможны сюрпризы, сколько от США, где травмы прошедших четырех лет никуда не делись. Яд Дональда Трампа так и остался в политической нервной системе страны.
За 16 лет своего канцлерства, да и раньше Ангела Меркель сумела познакомиться с США в их самых разных ипостасях. При этом она смогла сделать вывод, что хотя США как в хорошем, так и в плохом отношении являются европейской державой, тем не менее с чисто европейской точки зрения США являются страной, не всегда предсказуемой. Руководство в Вашингтоне в своей внешней политике теперь значительно больше зависит от настроений внутри страны, чем еще 20 лет назад. И часто принимаемые там весьма спонтанные и прямолинейные решения при более внимательном рассмотрении оказываются откровенно топорными или, как минимум, непродуманными.
Поэтому не удивительно, что Меркель в своей легендарной предвыборной речи в пивном павильоне в Трудеринге в 2017 году высказалась за усиление европейской и немецкой автономии, потому что, как она выразилась, времена, когда «мы могли полностью положиться на других», прошли. (В действительности после саммита G7 в Таормине ей нужно было как можно быстрее дистанцироваться от бомбы с часовым механизмом под названием «Трамп», прежде чем оппозиция накрепко свяжет ее с ним.) Но возможна ли такая автономия в принципе? В какой степени еще можно положиться на США?
Только что Джо Байден, словно молодожен, проехался по Европе в режиме «медового месяца». В результате в Германии разместят больше американских солдат, устранят барьеры в экономической политике, США вернутся в соглашение по защите климата. То есть правительство Байдена пытается устранить ущерб, причиненный Трампом. Но эта работа только началась, и ни поездка Байдена, ни визит Меркель в Вашингтон не могут скрыть того факта, что трансатлантический ров стал шире и попытки его преодоления пока оказываются недостаточными.
Но вопрос может повернуть и по-другому: насколько США могут положиться на Германию и Европу? Это относится в первую очередь к таким большим темам, как Россия и Китай, где проблема начинается на самом высшем уровне: США и Европа (и в особенности канцлер Меркель) воспринимают эти страны по-разному. Это относится как к степени соперничества с ними, оценке их враждебности и их способности враждебно влиять на ситуацию, так и понятия нормальности в отношениях. Белый дом и ведомство федерального канцлера стоят перед брешью, которой в своих целях могу воспользоваться другие. Автономия — это пока не решение, она скорее создает проблемы, в том числе и потому, что внутри федерального правительства продвигаются самые разные стратегии в отношении Китая и России. И тут у ведомства федерального канцлера есть свое мнение, в министерства иностранных дел — свое, а у министерства финансов — третье.
Слепого доверия между США и их трансатлантическими партнерами не было никогда. Но изменился интерес Вашингтона к Европе. Она для него больше не геополитический магнит, автоматически притягивающий США. Так же, как Байден обхаживает Европу, Германия и прочие европейцы должны бороться за благосклонность Вашингтона. Но, конечно, если перед этим они точно поймут, что, собственно, хотят делать вместе.
