Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Противоречивость России сбивает Запад с толку, пишет The New York Times. Зарубежные аналитики теряются в догадках о том, каким будет следующий шаг Путина. Однако у такой тактики есть один серьезный недостаток, утверждает автор статьи.
Противоречивые, порой угрожающие сигналы из Кремля ставят в тупик западных руководителей и специалистов по России, показывая, что российский лидер намерен держать своих противников в постоянном напряжении.
Женева — Президент России Владимир Путин за несколько месяцев сосредоточил вблизи украинской границы почти стотысячную группировку войск. Но Москва говорит, что никаких планов вторжения у нее нет.
Каким будет следующий шаг России? Этого не знает никто, за исключением Путина. И сделано это специально.
На этой неделе намерения президента, как и прежде, были покрыты мраком неизвестности, когда высокопоставленный российский дипломат, завершив важные двухдневные переговоры с США по вопросам безопасности, выступил с серией противоречивых на первый взгляд заявлений.
Назвав переговоры «глубокими и конкретными», заместитель министра иностранных дел Сергей Рябков предупредил, что невыполнение российских требований поставит под угрозу «безопасность всего европейского континента».
Изменчивые как положения маятника, зачастую зловещие заявления ставят в тупик даже тех, кто зарабатывает на жизнь расшифровкой намерений Владимира Путина.
«Экспертное мнение, которое я могу авторитетно выразить, таково: кто, черт побери, знает?» — заявил в телефонном интервью видный российский политолог Федор Лукьянов, возглавляющий совет, который дает рекомендации Кремлю.
По словам аналитиков, даже ближайшее окружение Путина, не говоря уже о руководителе российской делегации на переговорах в Женеве Рябкове, не знает, насколько серьезно он рассматривает идею полномасштабной войны с Украиной. Они также не знают, какие американские уступки он готов принять, дабы ослабить кризис.
Как говорят российские аналитики и американские официальные лица, вполне вероятно, что Путин пока не принял никакого решения. Он просто получает удовольствие, заставляя Запад нервничать.
«Важен результат, — сказал во вторник репортерам пресс-секретарь Путина Дмитрий Песков, сохраняя интригу. — По результату пока сказать нечего».
Переговоры продолжатся в среду, когда российская делегация встретится с представителями США и их союзников по НАТО в Брюсселе. Следующий раунд состоится в четверг на заседании Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе. Эта организация включает в свой состав 57 стран-членов, в том числе Украину, Россию и Соединенные Штаты.
По словам Пескова, после этого Россия решит, «имеет ли смысл» продолжать дипломатические усилия.
Политика балансирования на грани войны, которую в последние месяцы проводит Путин, является наглядным примером того, как он умеет использовать напряженность и непредсказуемость для получения высокой отдачи, даже не обладая ценными геополитическими козырями. Россия сталкивается с застоем в экономике, рушатся ее альянсы, очень нестабильна обстановка как минимум на четырех ее границах: с Белоруссией, Казахстаном, Украиной и Закавказьем.
Путин уже давно возмущается, наблюдая за расширением НАТО в восточном направлении и за той поддержкой, которую Америка оказывает прозападным настроениям на Украине. Но сейчас, создав новый кризис безопасности, который может осложнить реализацию повестки Байдена, он сумел вывести эти вопросы на первый план и заставил Вашингтон заниматься ими.
«Впервые за 30 лет Соединенные Штаты согласились обсуждать вопросы, которые было невозможно обсуждать еще год назад», — сказала учредительница фирмы политического анализа R.Politik Татьяна Становая.
Сейчас, когда российский президент усадил американцев за стол переговоров, он начал претворять в жизнь другую свою классическую стратегию. На игровом поле он демонстрирует множество потенциальных ходов в самых разных направлениях, заставляя соперников строить догадки. Это дает ему возможность выбирать такую тактику, которая по мере развития событий устраивает его наилучшим образом.
Рябков, например, сказал репортерам, что он не выдвигает никаких ультиматумов и не предвидит никаких «прорывов». Вместе с тем он подчеркнул: «Для нас это совершенно обязательно — удостовериться, что Украина никогда не станет членом НАТО».
Рябков заявил, что Россия не навязывает никаких конкретных сроков, однако сказал, что ей нужен «быстрый ответ» на ее требования. Заявив, что «нет причин опасаться эскалации» на Украине, он вместе с тем предупредил, что Запад до сих пор не осознал, насколько опасно отвергать российские требования.
Противоречивые заявления звучали и во вторник, когда кремлевский пресс-секретарь Песков опроверг все те позитивные оценки, которые днем ранее дал Рябков. «Пока существенного повода для оптимизма мы не видим», — сказал он во время ежедневной пресс-конференции.
Проблема тактики Путина состоит в том, что он не дает своим дипломатам почти никакого пространства для маневра на переговорах, а иногда вынуждает их выступать с непоследовательными и путаными посланиями. Становая заявила, что даже в том случае, если дипломатам удается достичь какой-то договоренности, московские ястребы, к которым прислушивается Путин, очень быстро могут пустить такую договоренность под откос.
Аналитики отмечают, что дипломат Рябков, скорее всего, даже не знал, какие военные варианты действий рассматривал Кремль. Тот антивирусный кокон, который пытается создать вокруг себя Путин, означает, что даже самые доверенные лица должны провести несколько дней на карантине, прежде чем они будут допущены к нему в кабинет. По этой причине его связь с внешним миром еще больше ослабевает.
«Никто со стопроцентной уверенностью не может сказать, готов ли Путин к войне, блефует он или нет», — сказала Становая.
Если Рябков и прочие официальные лица отрицают наличие у России планов вторжения, то сам Путин, давший в декабре две пресс-конференции, с таким опровержением не выступил. Вместо этого он предупредил, что будет некий «военно-технический ответ», если Россия не получит то, что хочет.
После распада Советского Союза в НАТО вступило более десятка стран Центральной и Восточной Европы, где прежде правили коммунисты. В 2008 году альянс объявил, что примет в свои ряды бывшие советские республики Грузию и Украину, хотя у них очень мало шансов вступить туда в ближайшие годы.
«Нам нужны долгосрочные, юридически обязывающие гарантии» сворачивания натовского присутствия в Восточной Европе, сказал Путин в декабре. Он добавил, что, поскольку США в прошлом выходили из международных договоров, «нам нужно хоть что-то, нужны не просто слова и обещания, а юридически обязывающие договоренности».
Путину удалось добиться от США согласия на переговоры, хотя требования Москвы не имеют шансов на успех. Но Становая и другие аналитики предупреждают, что в данный момент одних только переговоров ему недостаточно.
Осмелевший Путин считает, что Байден — это тот человек, который готов договариваться, и что будучи ветераном холодной войны, он может с уважением относиться к силовой дипломатии Москвы, чего она не видит у более молодых американских политиков.
«Он полагает, что американцы будут обращать внимание только на то, что конкретно и непосредственно им угрожает, — сказал о российском президенте директор Московского центра Карнеги Дмитрий Тренин. — Он использует непредсказуемость, он использует напряженность, он использует угрозы».
Как говорят лучшие аналитики, сейчас для Путина важнее всего, чтобы НАТО дала некие официальные гарантии нерасширения в восточном направлении и отказа от военного сотрудничества с Украиной. Россию также заинтересовало прозвучавшее в понедельник американское предложение провести переговоры о размещении ракет и проведении военных учений в Европе, однако Рябков дал понять, что эти вопросы менее важны.
НАТО неоднократно заявляла, что не позволит ни одной стране запрещать кому-то вступать в альянс. Из-за этого возникла ситуация, которая кажется тупиковой. Однако видный российский аналитик Федор Лукьянов сказал, что поскольку переговоры не сорвались в самом начале, это может означать следующее: обе стороны видят некий путь (который в настоящее время невидим внешнему миру), способный привести к реальному и приемлемому результату.
Касаясь следующих шагов России, Лукьянов отметил, что это будет решать только Путин, который обладает беспрецедентной на данный момент монополией в сфере внешнеполитических решений. В отличие от советской эпохи, у Путина нет Политбюро, высокопоставленные члены которого принимали коллективные решения.
По словам Лукьянова, он не видит ни одного человека, напрямую влияющего на Путина.
«Он получает разную информацию, — сказал Лукьянов. — Предоставляющие ее люди не оказывают на него влияния и не знают, что из этого получится».
С участием Алины Лобзиной (Alina Lobzina)
