Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Когда войска России оставили Херсон, западная пресса заполнилась фото "радостной встречи" ВСУ. Но у старшего поколения настроение совсем не парадное, пишет "Монд". Люди жалуются на изменения к худшему после отступления России, и даже репрессии СБУ не заставляют их замолчать.
С помощью пропаганды, основанной на ностальгии по СССР, а также выплаты щедрых пенсий российские оккупационные власти смогли найти поддержку среди неблагополучных социальных слоев Херсона.
Три женщины, закутанные в теплые платки, болтают на автобусной остановке на проспекте Ушакова в Херсоне, дрожа от холода в этот декабрьский день. Ледяной ветер спускается с проспекта в сторону Днепра и дует дальше, в сторону позиций русской армии, на противоположном берегу. 85-летняя Анна Ивановна ворчит, что ей трудно кормить восемь кошек. Вдали слышен взрыв от упавшего снаряда. Ее 61-летняя дочь Инна говорит явно уместную в этой обстановке фразу: "Мама, пора отсюда уезжать!"
"Ни за что! — коротко отвечает Анна Ивановна, стараясь закончить спор, явно продолжающийся уже несколько дней. — Мы все в руках Божиих. Я молюсь, и это все, что мне остается делать". Инна прячет голову в воротник и пытается сменить тему. Светлана, третья женщина, которой за шестьдесят, недовольна усложняющимися условиями жизни в городе, отвоеванном 11 ноября украинской армией после девяти месяцев российской оккупации. В отличие от своих собеседниц, она говорит по-украински: "Когда были русские, нам всего хватало, и мы не боялись ходить по улице. Теперь пытаемся выжить!"
Две других женщины, вроде бы не знакомые с ней, соглашаются и перечисляют проблемы херсонцев, возникшие за последний месяц: нет электричества, нет водопровода, нет отопления. "Украинские солдаты никуда не годятся, они нам не помогают, а только вызывают все больше обстрелов на наши головы", — жалуется Светлана. Инна спрашивает: "Но вы ведь тоже украинка? Вы тоже за Украину или за этих дикарей, которые нас бомбят? Хотя у каждого свое мнение", — говорит она, вдруг отвернувшись. Светлана подливает масла в огонь, напоминая, что русские привозили гуманитарную помощь. Тут подъезжает автобус, и три женщины сели в него.
"Сеть осведомителей"
Спустя месяц после того, как российские войска покинули Херсон. Тогда вместе с ними ушли и многие тысячи мирных жителей, которые открыто сотрудничали или просто воспользовались ситуацией. И хотя проблема таким образом оказалась частично решенной, озлобленность в Херсоне по отношению к симпатизирующим России остается значительной. Среди "пророссийского" населения преобладают пожилые люди. "Когда стояли очереди за российскими паспортами и бесплатной раздачей еды, там можно было увидеть почти одних только стариков", — вспоминает 26-летний Артем (не назвавший свою фамилию). Он рассказывает, как его неделю пытали российские солдаты. Он уверен, что его соседи-пенсионеры донесли на него русским военным: "Русские знали, что я участвую в территориальной обороне, но только мои соседи могли сказать им, где я живу. Кроме того, я знаю, что русские организовали сеть осведомителей среди пенсионеров по всему городу".
"Я очень разочарована в старшем поколении, — соглашается Екатерина Чихун, чей сын дружит с Артемом. 52-летняя учительница русской литературы и языка говорит, что многие пенсионеры начали рекламировать "русский мир", а потом сбежали с "оккупантами". "Я не ожидала от них такой продажности. Это колбасный менталитет людей, готовых пойти за любым, кто пообещает более дешевую колбасу. Как только русские раздали им пенсии сразу за два месяца — особенно перед референдумом [о присоединении к России, организованном в сентябре], многие бросились покупать спиртное. Были длинные очереди за российскими паспортами, необходимыми для получения пенсий", — говорит она, сидя за кассой своего крошечного продуктового магазина, без света и отопления, на Корабельной площади.
Эта высокая женщина со строгим взглядом и гордой осанкой не похожа на местную публику, которая регулярно приходит за водкой. "Алкоголя больше нет", — сухо говорит им Екатерина. "Я никогда не видела столько пьяных людей, как сейчас", — продолжает она приглушенным голосом. Екатерина Чихун потеряла работу 24 февраля и с тех пор перебивается случайными заработками. "Русские предложили мне зарплату в 50 000 рублей [почти в пять раз больше зарплаты украинского учителя] за преподавание русского языка по их программе, но я отказалась сотрудничать".
"Сила российской телевизионной пропаганды"
Для учительницы русского языка этот отказ — дело принципа. "Учитывая мою профессию, я должна была бы работать у них первой... тем более, что я долгое время жила в Москве. Мой покойный муж был русским". Екатерина замолчала, прежде чем признаться: "Российская телевизионная пропаганда чрезвычайно сильна, и я тоже поддалась. В 2014 году я жила в Москве, а муж лечился здесь, в Херсоне. Я помню, как звонила ему по телефону, потому что меня беспокоило то, что происходит на моей родине, все эти истории о нацистских издевательствах, которые мы видели по телевизору снова и снова... Муж мне ответил: Катя, ты что, с ума сошла? А ведь я поверила, что украинские националисты убьют меня, если я вернусь в Херсон".
У российского телевидения в Херсоне есть и другие поклонники, и причины их любви другие. Ирина Михайловна, 62-летняя повариха на пенсии, с тоской вспоминает: "Русские, прийдя в Херсон, сразу же запустили свои каналы. Я слышала советский, ой... российский гимн, хотя это то же самое, только с разным текстом... И я плакала от радости! Вы понимаете, я выросла в советское время. На российском телевидении выступают артисты моего поколения. Все эти певцы уже немолодые, как и я, но я так хорошо их знаю, понимаете? Это моя молодость! Когда я все это услышала, у меня защемило сердце".
Ее голос прерывается, она скрывает слезы. Затем она признается: "Да, я голосовала за присоединение к России [на референдуме 29 сентября]. Российская пенсия в два раза больше украинской! Я не понимаю, почему русские ушли, они бросили нас". Ирина Михайловна чувствует себя сейчас очень одинокой. Ее соседи почти все уехали в Крым. "Из восемнадцати квартир в моем подъезде заняты только пять. Мне надо было тоже уехать".
Эммануэль Гриншпан (Emmanuel Grynszpan)
282
"вспоминает 26-летний Артем (не назвавший свою фамилию). Он рассказывает, как его неделю пытали российские солдаты."... Какие то неправильные российские солдаты. Необученные наверное.))) Обычно после пыток российскими солдатами, жертва не может говорить, потому что язык отрезан. Под ногтями иголки, изнасиловании бутылкой и ходить может только под себя! Вот так должен выглядеть этот Артём. А он жив, здоров...! Значит брешет, собака!!!
225
Уверен, что больше всех недовольны "ждyны", радовавшиеся "освобождению" от "мopдopcкой оккyпации". А теперь не могут понять , как так вышло, что при "оккyпантаx" было лучше. "Я никогда не видела столько пьяных людей, как сейчас" - пьют, наверное, от радости)))
