Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
В последнее время в мире наблюдается парадокс: открытость к вопросам секса есть, а его самого становится все меньше, заявил Newsweek Polska сексолог Лев-Старович. Он рассказал о том, каким будет секс будущего. Мужчины все еще хотят доминировать, а современные женщины подчас посылают им противоречивые сигналы.
Эмилия Ставиковска (Emilia Stawikowska)
Интервью с сексологом и психотерапевтом Збигневом Львом-Старовичем (Zbigniew Lew-Starowicz).
Newsweek Polska: В постели сейчас играют первую скрипку женщины?
Збигнев Лев-Старович: Дамы приводят в мой кабинет своих партнеров и говорят мне: "Просветите его наконец, как обращаться с женщиной". А ему командуют: "Слушай и учись, как доставить мне удовольствие".
— Как реагируют на это мужчины?
— Они чувствуют себя потерянными, не знают, как себя вести. Женщинам проще говорить об интимных вопросах, возможно, это связно с тем, что они обсуждают их с подругами, делятся опытом, советуются. Это становится заметно в ходе терапии, когда я прошу пару написать на двух листах бумаги, какие эротические практики они хотели бы опробовать со своим партнером, а потом обменяться этими листами.
— Что происходит?
— Мужчины обычно испытывают шок. Им бы в жизни не пришло в голову, что она может хотеть таких вещей. "Где она это видела, вдруг она делала это с предыдущим партнером?" — задаются они вопросами. Начиная анализировать, они думают: "Этот список такой длинный, значит, ей со мной плохо, я ее не удовлетворяю". Мужчина волнуется, чувствует себя в такой ситуации, как на экзамене.
— У женщины могут появиться такие же мысли.
— По моим наблюдениям, женщины реагируют иначе. Они смотрят на список партнера и говорят: "Это я тоже хотела бы попробовать, об этом я подумаю, а об этом не может быть и речи". Современные польки очень открыты, они умеют проявлять гибкость. Они хотят удовлетворить потребности своего партнера и получать взамен то же самое.
— "Она не краснеет, задавая вопросы о мастурбации, экспериментирует с гаджетами, меняет партнеров", — так вы описываете подход современной польки к сексуальной сфере в своей книге "Она. Интимные вопросы".
— Нельзя сказать, что внезапно все женщины на пространстве от Бещад до Щецина открыли, каким прекрасным может быть хороший секс. Такая тенденция отчетливо заметна в больших городах и менее распространена в небольших городках и в деревнях, где тема секса остается табуированной. Тем не менее мой опыт и ведущиеся научные исследования показывают, что польки все лучше осознают свою сексуальность, хотят ее развивать, успешно вербализируют свои потребности. Они настраиваются на то, что секс принесет им много радости и удовольствия.
— Для женщин моего поколения, то есть родившихся в 1990-е, то, о чем вы говорите, кажется совершенно естественным.
— Сейчас об этом легко говорить, правда? Между тем матери тех полек, которые ведут сейчас активную сексуальную жизнь, вообще не говорили о мастурбации. Они уходили от ответа на вопрос "сколько у вас было партнеров", отрезая, например, что они не помнят. Сегодня у женщин с этим проблем нет, тридцатилетние отвечают: двое, трое или даже несколько десятков.
— Каковы еще черты "освобожденной польки", о которой вы пишите?
— С одной стороны, она очень привлекательна. Она знает, чего хочет от секса, умеет развлечься, ее можно назвать идеальной любовницей. Это такая женщина, которая звонит мужчине и говорит: "Давай встретимся сегодня, чтобы заняться сексом". У нее есть знания и опыт, мужчинам это нравится. Еще недавно женщины называли поводом, по которому они занимаются сексом, любовь или взаимосвязанные с ней супружеские обязанности. Сейчас они все чаще отвечают: для развлечения, чтобы получить удовольствие, потому что мне хочется. Они знают, что им нравится, имеют свои требования.
— А обратная сторона этого явления?
— Мужчины немного побаиваются таких полек, не зная, чего от них ожидать. Для некоторых мужчин постоянные отношения с такой женщиной — вызов, который они боятся принять.
— В своей книге вы формулируете прямо: "Некоторым мужчинам перспектива жизни с такой женщиной кажется довольно сомнительной". Скажу честно, я не вполне понимаю, что вы имели в виду.
— В рамках патриархальной модели секс инициировал мужчина, а женщине делать это считалось неприличным. Так было на протяжении сотен лет, поэтому странно было бы ожидать, что сейчас все сразу же привыкнут к ситуации, сложившейся в результате культурных изменений и эмансипации женщин.
— Здесь мы касаемся темы власти.
— Некоторые мужчины теряются, когда женщина пытается командовать, а все чаще бывает, что именно она создает интимные ситуации. Уйду завтра с работы раньше, у нас будет больше времени, займемся любовью, планирует она, не оставляя особого выбора партнеру. А он привык к другой модели отношений, в которой провоцировать, завоевывать может только мужчина.
— Вы хотите сказать, что если женская сексуальность претерпела значительные изменения, то мужская осталась в рамках прежних культурных схем?
— Существуют определенные архетипы реакций и моделей поведения. Эмансипация женщин началась чуть более ста лет назад, они, конечно, изменились, но несмотря на прогресс, в постели мы хотим играть традиционные роли.
— То есть?
— Мужчины все еще хотят доминировать. Женщины, с одной стороны, ожидают, чтобы их партнер выступал для них спутником жизни, готовил, занимался уборкой, был внимательным и чутким, а с другой — хотят, чтобы он оставался в постели стопроцентным крутым парнем. Мужчины получают противоречивые сигналы.
— Им сложно в этом все разобраться?
— Сейчас говорят о кризисе мужественности. Мужчины не знают, какими им быть. В них воспитывали идею, что они должны выступать наставниками в искусстве любви, показывающими женщине путь в мир эротических переживаний, но вдруг женщины начали играть доминирующую роль. Долгие годы существовал такой очень удобный с мужской точки зрения миф, что представители сильного пола по натуре полигамны, а женщины ждут своего единственного возлюбленного, отличаются верностью, не изменяют. Сейчас оказалось, что женщины меняют партнеров, крутят романы. Мужчины начинают размышлять: "А что если с предыдущим парнем ей было лучше?".
— Не думаю, что кто-нибудь из моих коллег мог бы признаться в том, что он размышляет о предыдущих возлюбленных своих партнерш.
— Это не значит, что они этого не делают. Я знаю случаи, когда мужское желание "соответствовать ее ожиданиям, чтобы она не сравнивала меня с бывшим", вело к очень плохому сексу. У мужчины, находящегося в состоянии сильного стресса, нет сил стараться, мобилизации, позволяющей удовлетворить требования освобожденной партнерши.
— У меня есть знакомая, проводящая секс-тренинги. По ее словам, интерес женщин к занятиям, посвященным фелляции, настолько велик, что не хватает мест, а занятия на тему куннилингуса мужчин, напротив, совсем не привлекают.
— Это связано с культурными стереотипами, о которых я говорил выше. Считается, что мужчина — это по умолчанию эксперт в сексе. Многие мужчины считают, что если у них было несколько партнерш, они уже все знают, но зачастую это не так. Я люблю сравнивать секс с живописью: каждый из нас может взять в руки кисть и нечто изобразить. Но что у нас получится за картина? То же самое с сексом: это ведь тоже искусство, но уровень мастерства у многих очень невысок.
— Почему на тематических тренингах мало мужчин? Они не хотят научиться хорошему сексу?
— Это удар по их самооценке: как это, мне нужно дополнительно учиться? Женщины читают разные пособия, ищут информацию в интернете, а мужчины темой абсолютно не интересуются. Они черпают познания из порнографии, полагая, что этого достаточно, а если что-то и читают, то тайком. Они размышляют так: "Я видел в фильме, как занимаются оральным сексом, в этом, пожалуй, нет ничего сложного". На приеме это видно: женщины приходят с желанием что-то узнать, а мужчины вообще не понимают, зачем они у меня оказались.
— Мужчины, о которых вы говорите, что-то упустили?
— К сожалению, да. Речь не только о сексе. Проблема многих мужчин заключается в том, что женщины опережают их в разных сферах, которые еще недавно были типично мужскими, а сейчас еще и берут на себя главную роль в постели, где их партнеры считались бесспорными королями. Мужчины замыкаются в своем мире, не пытаются выстроить доверительные отношения, опирающиеся на взаимное уважение и создание пространства общего опыта. Некоторые стараются сохранить власть, отказываясь инициировать интимные отношения.
— Почему?
— Это подсознательная реакция. Тот, кто реже инициирует секс или отказывается от секса, обладает контролем. Таким образом многие мужчины стараются преодолеть чувство растерянности. Некоторые идут дальше: вместо того, чтобы проявлять внимание к освобожденной партнерше, ожидающей, что их избранник будет совмещать в себе роль романтика и крепкого орешка, они спускают все на тормозах, говорят "если я тебе не нравлюсь, уходи", а потом погружаются с головой в порнографию, мастурбацию.
— Это звучит очень печально, поэтому я бы хотела вступиться за мужчин. Они прекрасно проявляют себя в роли отцов и партнеров, разрушая стереотип о бесчувственных мачо. Они уже не хотят лежать на диване и смотреть телевизор, а ходят за покупками, готовят, занимаются уборкой.
— Все это очень хорошо, тем более что у нас много лет был кризис отцовства. Прекрасно, что так происходит, хотя во многих парах разделение обязанностей пополам зачастую приводит к отказу от секса.
— Вы намекаете, что партнерская модель в отношениях хороша в быту, но не в постели?
— Ко мне приходят пары, которые так живут. Это люди, которые уподобляются друг другу, начинают напоминать клонов. Так наверняка удобнее, но страсть появляется тогда, когда нас увлекают отличия другого человека. А некоторые делают вместе все, даже работают.
— Что вы советуете в такой ситуации?
— Распределить роли, необязательно так, как предписывали стереотипы. Один партнер может, например, заниматься уборкой в ванной, а второй на кухне, один готовить, второй мыть посуду. Нужно друг от друга отличаться. Идеально иметь разную работу. Например, она делает карьеру в журналистике, а он занимается исследованиями в Политехническом университете. Встречаясь вечером дома, они могут обсудить, как прошел их день. В таких отношениях шансы на хороший секс весьма велики.
— Хороший, то есть какой?
— Без напряжения, с юмором, приносящий удовлетворение обоим партнерам. Такой, который рождается в результате совместных экспериментов по поиску того, что их заводит.
— Полькам удалось вырваться из тисков культурных ожиданий, предписывавших заниматься сексом только по любви, но довольны ли они своей сексуальной жизнью?
— По-разному. У нас есть все инструменты, позволяющие иметь хороший секс, но, его становится все меньше.
— Как это?
— Мы (то есть люди младше 50 лет, как те, кто только вступает в сексуальную жизнь, та и те, кто уже приобрел опыт) занимаемся любовью реже, чем наши предки.
— Но ведь у нас есть доступ к контрацептивам, мы дольше выглядим молодо. Все располагает к тому, чтобы заниматься любовью!
— Мы наблюдаем парадокс: открытость к вопросам секса есть, а его самого становится все меньше. Раньше им занимались по меньшей мере раз, а то и два-три раза в неделю, а сейчас это редкость.
— В чем дело?
— У нас нет времени. Недавно я читал студентам лекцию и попросил поднять руку тех, кто работает. Большинство ее подняли. Раньше, даже не в "мои времена", а в 1990-е, в начале 2000-х, студенты могли позволить себе "валять дурака": ходить по клубам, посещать культурные мероприятия, встречаться, развлекаться.
— Сейчас многие из них дословно бегут с работы на занятия и обратно?
— Такой образ жизни приводит к переутомлению, я вижу, как это отражается на сексуальной жизни. Молодой человек получает со всех сторон сигналы, что секс — это круто, но потом он приходит домой и предпочитает включить порнофильм, а не пойти в бар, познакомиться с кем-нибудь, влюбиться, пережить приключение.
— Может быть, время на секс появится после окончания вуза?
— Куда там! Именно тогда начнется настоящая рутина. Люди сидят целыми днями за письменным столом, потом стоят в пробках по пути домой. Нужно сделать покупки, приготовить ужин, заняться хозяйством, провести время с ребенком, и уже наступает ночь.
— Отсутствие времени — неубедительная отговорка.
— Люди всегда чем-то заняты. Они хотят стать лучше, больше зарабатывать, обеспечить безопасность семье, одновременно они стремятся хорошо выглядеть, так что бегут в спортзал. Их отвлекают звонки, сообщения в мессенджерах. При таком режиме времени на хороший секс не остается, для него нужно состояние расслабленности.
— Если подход полек к сексу успел так сильно изменится, может быть, скоро нас удивит еще что-нибудь? Каким вам видится секс будущего?
— Все чаще можно услышать о грядущем экономическом кризисе, если он начнется, это, к сожалению, отразится на сексуальной жизни. Когда на горизонте маячат финансовые проблемы и риск потерять работу, секс отодвигается на второй план, люди впадают в отчаяние, начинают обвинять свою вторую половину. Однако если партнеры поддерживают друг друга, пытаются вместе справиться с проблемами, возможно, это даже подтолкнет их к любви. В конце концов, ничто так не поднимает настроение, как хороший секс, даже во время кризиса.
