Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Демонизация русской культуры и русского народа лишь отдаляет мир на Украине и играет на руку Путину, считают авторы статьи в RS. Демонизация такого рода сама по себе аморальна, интеллектуально ошибочна и несовместима с либеральным интернационализмом.
В западной журналистике об украинском конфликте наметилась зловещая и крайне опасная тенденция. Многие распространяют ненависть к путинскому режиму и его преступлениям на весь русский народ, русскую национальную традицию и русскую культуру. Эта тенденция слишком хорошо знакома по горькому опыту враждебной пропаганды — и именно поэтому нам бы следовало научиться ее избегать.
Запрет российских культурных мероприятий и призывы "деколонизировать" русскую литературу и русистику как таковую живо напоминают пропаганду времен Первой мировой — которая лишь озлобила и ожесточила все стороны и сделала мирное решение практически недостижимым.
Последним проявлением этого феномена стал общественный натиск на американскую писательницу Элизабет Гилберт: ее вынудили отменить публикацию своей последней книги — и не потому, что она "пропутинская" или "провоенная", а лишь потому, что ее сюжет разворачивается в России. В другом недавнем эпизоде Маша Гессен, русская политэмигрантка из США, яростный критик Путина и решительная противница российской спецоперации, вышла из правления американского ПЕН-клуба, писательского союза в защиту свободы слова, — после того, как тот отказал двум русским писателям-эмигрантам, осуждавшим к тому же боевые действия. Председатель комитета по иностранным делам британского парламента Том Тугендхат призвал выслать из страны всех российских граждан — даже тех, кто проживает в стране на законных основаниях. А президент Чехии одобрил интернирование россиян — как в годы Второй мировой США обошлись с американцами японского происхождения.
Демонизация такого рода сама по себе аморальна, интеллектуально ошибочна и несовместима с либеральным интернационализмом. Она подрывает плюралистическую демократию на Украине, губит будущий мир в Европе и подпитывает паранойю, ханжество и тягу к насилию, которые за все эти годы нанесли столько вреда американской политике. Наконец, мешая разумному урегулированию конфликта, она множит опасности, сопряженные с дальнейшими боевыми действиями, для США, Европы, всего мира и даже самой Украины. А самое безумие заключается в том, что все эти люди подают себя противниками путинского режима, хотя своими статьями и призывами, наоборот, льют воду на его мельницу и поставляют ему на внутренний рынок пропаганду невиданной убедительности.
Особенно вопиющий пример шовинизма такого рода выдал на прошлой неделе Петр Померанцев — его русскоязычная семья эмигрировала из советской Украины, когда тот был еще младенцем, и сейчас он живет в Великобритании. Эта статья обращает на себя внимание как воплощение повальной тенденции, но примечательна местом публикации — в британской либеральной газете The Guardian. Можно с полной уверенностью сказать, что The Guardian никогда бы не опубликовала столь пышущих ненавистью нападок на целый народ, будь они направлены не на русских, а на кого-либо еще. В таком случае газета совершенно справедливо заклеймила бы их как расизм.
Померанцев рассуждает об уничтожении Каховской ГЭС и автоматически винит в этом Россию — хотя, как указала Келли Влахос на страницах этого издания, пока что совершенно неясно, кто взорвал плотину, а последствия могут принести пользу как украинской, так и российской стороне. Размахивая целым списком явно преувеличенных или полностью выдуманных "русских зверств", он заявляет:
"Под маской российской военной "тактики" таится нелепейшая тяга к бессмысленному разрушению… Такое чувство, что именно в этой бессмысленности они и видят смысл… А теперь к русскому геноциду прибавьте еще и экоцид".
Он цитирует украинского литературоведа Татьяну Огаркову:
"Пересказывая сюжет классического русского произведения Федора Достоевского "Преступление и наказание", романа об убийце, который убивает лишь потому, что может, Огаркова называет Россию страной "преступления без наказания и наказания без преступления", где жертвы караются безо всякой причины".
Неужели "литературовед" Огаркова и впрямь решила, что Достоевский одобрял преступление Раскольникова, а не показал ему справедливое возмездие? Или она истово верует, что ее западная публика возненавидит русских авторов априори, даже не читая?
Продолжает Померанцев пассажем и вовсе немыслимым:
"Огаркова и Ермоленко отмечают разницу между Гитлером и Сталиным: у нацистов были определенные правила насчет того, кого карать (неарийцев, коммунистов), однако в годы сталинского террора жертвой мог стать каждый — причем в любой момент. Случайное насилие пронизывает всю российскую историю".
Это не что иное, как лицемерие, избитое и тошнотворное. Они — националисты, мы — патриоты. Они бомбят мирных жителей из-за слепой тяги к разрушению и кровожадности национального характера, мы же — по прискорбной случайности или из-за неудач в нашей сугубо справедливой борьбе. Они пытают подозреваемых из элементарной жестокости. А мы... "мы не такие".
Это классический пример "фундаментальной ошибкой атрибуции", если на языке психологов: люди склонны объяснять собственные проступки тяготами и затруднениями, а грехи других — их злонамеренной природой.
Объясняя "зверства русских" на Украине некими постоянными, квазирасовыми чертами национального характера, эти писатели пытаются представить Россию безумной и свирепой, тогда как те же самые злодеяния не раз совершались целым рядом западных государств в недавних войнах, включая США. Причем часть их совершалась произвольно и по собственному почину, а другая, по выражению генерала Шермана, — "порождение войны как таковой". Померанцеву и же с ним не обязательно быть профессиональными историками, чтобы это знать. Достаточно посмотреть кинодраму "Битва за Алжир" или любой хороший фильм о войне во Вьетнаме.
Тех, кто объяснял всё это некими врожденными чертами американской и европейской традиции и культуры и на этом основании призывал выбросить их на свалку, общественное мнение в этих странах справедливым образом отвергло. Разве тот, у кого есть хоть капля порядочности или здравого смысла, предложит нам не читать Германа Мелвилла и Натаниэля Готорна из-за того, что американские военные бомбили мирных жителей во Вьетнаме или незаконно вторглись в Ирак?
Кстати, можно отметить, что в самый разгар холодной войны в Голливуде снимались фильмы "Война и мир" и "Доктор Живаго", а советское кино выпустило прекрасные трактовки "Гамлета" и "Короля Лира".
Нападки вроде померанцевских можно объяснить слепым, но понятным гневом из-за кровопролития и разрушений. Но они приводят к результатам конкретным и весьма плачевным. Они не просто мешают компромиссному миру сегодня, но, выставляя Россию извечным злом, подводят нас к тому, что любое мирное сосуществование с каким бы то ни было российским государством аморально, а, следовательно, исключено как класс.
В своем великом труде "Предательство интеллектуалов", написанном после Первой мировой войны, Жюльен Бенда осудил готовность, с которой многие либералы — будь то из-за эмоций или оппортунизма — поддаются политической и особенно национальной ненависти. И с присущей себе прозорливостью предостерег, что это потворство ненависти впоследствии аукнется бедами еще бóльшими. Он предсказал, что ХХ век по праву будет считаться "веком интеллектуальной организации политической ненависти".
Мы должны позаботиться о том, чтобы наши потомки, если таковые вообще будут, не говорили так о нашем веке.
