https://inosmi.ru/20230906/izrail-265522927.html
"Вам здесь не рады". Как Израиль депортирует украинских "беженок"
"Вам здесь не рады". Как Израиль депортирует украинских "беженок"
"Вам здесь не рады". Как Израиль депортирует украинских "беженок"
Беженки из Незалежной стали нежеланными гостями в Израиле, пишет "Украинская правда". Большинство из них подозревают в попытке незаконного получения гражданства | 06.09.2023, ИноСМИ
2023-09-06T10:33
2023-09-06T10:33
2023-09-06T11:09
українська правда
иммигранты
израиль
российско-украинский конфликт
общество
/html/head/meta[@name='og:title']/@content
/html/head/meta[@name='og:description']/@content
https://cdnn1.inosmi.ru/img/22786/38/227863806_0:104:2000:1229_1920x0_80_0_0_e6d8ec188b41ac125c68eaf909f88966.jpg
Ирина – моя соседка по Подолу (район в Киеве. – Прим. ИноСМИ.), живем мы на одном этаже. Меня почти год не было дома, поэтому я пригласила Ирину пообедать вместе, поговорить о жизни.Читайте ИноСМИ в нашем канале в TelegramСоседка рассказала, что планировала провести зиму в Тель-Авиве, но не сложилось – ее депортировали. Ирина поделилась шокирующим опытом путешествия в Израиль и рассказала об издевательствах над украинцами в аэропорту Бен-Гуриона.История меня настолько поразила, что я попросила Ирину не молчать. Тысячи украинцев, спасаясь от конфликта, подвергаются подобным унижениям. В то время, когда мы доверчиво ждем мировой поддержки, некоторые, пользуясь нашей слабостью, прибегают к жестокости на уровне извращений и продолжают заигрывать перед Россией... Этот рассказ – как свидетельство, записанное дословно. Поэтому дальше – прямая речь Ирины."В ночь с восемнадцатого на девятнадцатое декабря 2022 года я взяла Пэрис (собачка Ирины породы джек-рассел. – Прим. ред.), и мы автобусом отправились в Польшу, чтобы оттуда лететь в Тель-Авив. Меня пригласили друзья, они волновались, что я останусь в Киеве зимой без света и тепла.Мы практически не спали, освещения не было, ехали темными дорогами. Когда пересекли украинско-польскую границу, для меня было чудом то, сколько где-то может быть света.В Варшаве в аэропорту Шопена собачку пришлось отдать. Едва приземлились в Тель-Авиве, сразу поторопилась к паспортному контролю, чтобы побыстрее забрать Пэрис.В зале, где проверяли документы, образовалась длинная очередь. Работники разговаривали с людьми из очереди, и многих из нее выводили, предлагали садиться на стулья и ждать. Я подошла к окошку, мой паспорт долго разглядывала представитель аэропорта. Затем она позвала коллегу. В конце концов, меня попросили присоединиться к тем людям, которые сидели на стульях. Сказали ждать, но чего и как долго, никто не сообщил.Я начала разглядывать и прислушиваться к тем, кто был рядом. Зал был практически заполнен, среди ожидавших решения (мы впоследствии перезнакомились) были мусульмане, русские, белорусы, испанцы и украинцы.Время шло, я не понимала, что происходит, где моя Пэрис. Я подходила к сотрудникам аэропорта и говорила, что прилетела сюда с собакой. Просила как-то ее забрать, но ответ был один: вам сказали ждать, вот сидите и ждите (я сейчас рассказываю, а Пэрис вздрагивает, хотя обычно она такого не делает).Тогда я просила о помощи всех, кого только могла попросить. И только через три часа один из работников пошел мне на встречу. Как выяснила впоследствии, у него самого была собака, поэтому он мне сочувствовал.Несмотря на установленные правила, этот человек завел меня в зал багажа. И там, возле мусорных баков, я увидела переноску с моей Пэрис. Это даже была не помойка, а свалка. Моя собачка очень резвая, и характер у нее непоседливый. А тут столько времени пришлось сидеть в переноске. Ее просто выбросили, хотя работники точно видели, что она была жива: на переноску еще в Варшаве авиакомпания наклеила отметку "Live Animal" (живое животное).Я схватила Пэрис, она была неестественно тиха, пережила неописуемый шок. Мне разрешили взять собаку на поводок, и мы вернулись в зал, где я ждала документов. Но Пэрис была на свободе недолго, в какой-то момент в зал зашел кот, она начала реагировать, и мне сказали посадить собаку обратно в переноску.Очевидно, лай Пэрис как-то ускорил процесс, потому что меня вызвали на собеседование, которое длилось всего пять минут. Сотрудница задала два вопроса: есть ли у меня дети и замужем ли я. Я ответила, что детей и мужа нет. Женщина посмотрела на меня с осуждением и сказала: "Мне это не нравится, потому что вы можете здесь оформить брак".Она записала что-то себе, а потом сказала отправиться в зал ожидания. Такой метод применяли ко всем. Зададут один–два вопроса и снова говорят ждать.От отчаяния люди начали знакомиться, делиться едой, у кого что было. Девушка с котом, например, приехала из Донецкой области. Было несколько женщин из Мариуполя.Нас не кормили. Нам не давали воды. Купить ее было невозможно, даже кулера нигде не было. Хорошо, что корм для Пэрис я взяла с собой в самолет. Мы спрашивали у работников, где можно взять воду, они посоветовали пить воду из туалета. Мы так и делали".В тот день у Ирины появились товарищи по несчастью. Они до сих пор общаются. Я позвонила одесситке Алине, вместе со взрослой дочерью они были в тот день в аэропорту Бен-Гуриона. Вот что она мне рассказала.Алина: "Мы с дочерью хотели хоть немного отдохнуть от конфликта и побыть на море в Израиле, ехали на десять дней. Но нас депортировали, сказали, что дочь не замужем, и чтобы она случайно не вышла замуж в Израиле, лучше не пускать ее вовсе.У нее не попросили, а вырвали телефон из рук, проверили все: фото, переписку. Потом нам приказали идти в соседнюю комнату, она была маленькой, где-то три на четыре метра. Людей натолкали туда так много, как в переполненном автобусе. Все были покорны, какие-то виноватые даже.Я отказалась туда заходить. Это не понравилось работнице, она зашла за дверь своей кабинки, присела и начала мне "тыкать" средний палец. Зал был весь в камерах видеонаблюдения, наверняка она меня хотела спровоцировать на агрессию. Но я не повелась".Ирина продолжает: "Мы все познакомились, среди нас были россияне. Их пропускали, по крайней мере половину, а из украинцев – никого.Часть русских и белорусов, которые были с нами, имели еврейские корни. Вспоминаю двух русских, маму с сыном. Женщина хотела увезти парня от конфликта, они уехали из деревни, обратно возвращаться было нереально.Этого парня в Израиле не пожалели, депортировали, и он плакал...Еще в зале был украинец, который уже много лет работал в Италии. В Тель-Авив ехал проведать жену и детей. Его тоже не впустили, депортировали, потому что заподозрили, что едет на заработки. Мужчина показывал рабочий контракт из Италии, говорил, что у него отличная работа.Нас по одному вызывали на собеседование. А происходило это так: работник выкрикивал фамилию, при этом произношение было такое искаженное, что ты не понимал, точно ли тебя зовут. Если не отзываешься, жди дальше.Моя фамилия простая, Фролова. Но я не слышала, чтобы меня вызывали. Прошло уже более десяти часов. Когда я подошла спросить, когда меня, наконец, отпустят, сказали, что меня уже вызывали, а я не откликнулась. Хотя идти было некуда, нас все время держали в закрытом зале. Потом мы узнали, что таких комнат с людьми несколько.В углу второго зала нашли автомат с шоколадками, но украинские карточки в нем не срабатывали.У людей начали разряжаться телефоны, мы не могли их зарядить, на два зала было лишь две розетки, выпадавшие из стены. Возле них образовалась очередь.Отдельное издевательство, которое я заметила – речь. У меня британское экономическое образование и хороший уровень английского. Я не захотела общаться с работниками паспортного контроля на русском. Но они были недовольны и разговаривали исключительно по-русски, почти без акцента, поэтому я подумала, что, видимо, они являются выходцами из России.Когда меня во второй раз пригласили на собеседование, проверили документы. У нас с Пэрис были обратные билеты на двадцатое марта, было и письмо-приглашение от друзей, где отмечалось, что меня ждут на зиму.Спрашивали все: где я познакомилась с подругой, какова ее девичья фамилия, есть ли у нее муж? Я ответила, что это ее второй муж, тогда меня спросили, а какая фамилия и имя у первого мужа? Я помнила лишь его имя.Объяснила, что мне много лет, у меня много подруг, некоторые уже в третий раз замужем, поэтому я не могу всех помнить. Дальше таможенник поинтересовались, зачем мне девяносто дней в Израиле. Я объяснила, что у нас идет конфликт, есть проблемы с критически важной инфраструктурой, с поставкой воды, со светом, отоплением. На все это работник лишь посмеивалась.Наступила ночь. Меня вызвали дважды. В четыре утра сказали, что мое дело сейчас будет рассматривать министр иностранных дел, и что он решит – пускать меня или нет. Я поняла, что они насмехаются, потому что я не являюсь таким человеком, чтобы заинтересовать министра, да еще и во „внерабочее время″.На рассвете у меня схватило сердце, начала задыхаться. Показала сотруднику аэропорта медстраховку, люди попросили вызвать врача. Но услышала стандартное: „Тебе сказали ждать в углу, вот и жди″.Они почему-то все время подчеркивали всем, чтобы ждали „в углу″. Я понимала, что могу умереть, и очень переживала, что будет с Пэрис. В семь утра пришел медработник, померил давление, побыл со мной рядом, пока мне не стало легче, и ушел. Я тогда уже была слишком измотана, плакала. Для меня это были уже третьи сутки без сна.Некоторые женщины обратились с просьбой помыться. Им предложили места в тюрьме аэропорта, сказали, что там сразу и поспать можно. Но это была ловушка, потому что, как мы поняли впоследствии, из той тюрьмы невозможно выйти, когда хочешь. Выпускают лишь тогда, когда для депортированного найдется место в самолете, а на это могут уйти недели...В девять утра сотрудник аэропорта передал документы о депортации с запретом посещения Израиля в течение пяти лет. Меня подозревали в желании остаться и получать в Израиле социальную помощь. Я сказала, что все понимаю, на что он ответил: „Твое мнение никого не интересует″.На этом издевательства не закончились. Мне предложили услуги местного адвоката и на двое суток остаться в аэропорту. Я отказалась, потому что подозревала, что это некий налаженный бизнес. Единственное, чего я хотела, это попасть скорее домой, в Киев.Самолет надо было ждать, находясь в зале аэропорта, но выйти на улицу или купить еду я не могла – мне сказали, что в любой момент может появиться место в самолете, поэтому меня могут позвать. Я хотела погулять с Пэрис, но мне отказали. Пришлось просить случайную женщину прогуляться с моей собакой.На скамейках рядом были и другие депортированные. В обед нам молча принесли коробку с булками и несколько бутылок воды. Это была маленькая булочка с сыром – все.Я попросила пройти в зону аэропорта, где есть рестораны, чтобы что-то купить, впрочем, мне запретили. Еды хватило не всем, воды тоже..Потом нас, пятнадцать депортированных, собрали и повели на осмотр. Одного мусульманина решили осмотреть полностью, пересмотрели его вещи, раздели до трусов. В конце концов, меня пообещали посадить на вечерний рейс в Варшаву. Был только третий час дня, но Пэрис уже забрали, а это за пять часов до вылета.Этим самолетом полетело шестнадцать депортированных украинок. Этих изможденных женщин я до этого не видела, они потом рассказали, что прилетели компанией Wizzair, и, как только вышли из самолета, им даже без проверки документов сообщили о депортации.Я видела украинку, которая плакала, потому что находилась в таких условиях уже четыре дня. Мы с ней поделились едой. Тот, кто знал, когда у него самолет, мог, наконец, пойти и купить что-то. Я приобрела салат с тунцом, йогурт и воду. Всего почти на тысячу гривен, не у каждого были такие деньги.Нам не говорили, что будет с багажом. Алина с дочерью, например, дождались своих вещей лишь в апреле. И то багаж доставили в Кишинев, хотя девушки из Одессы.В девятнадцать часов нас снова собрали и повели в зону вылета. Одна из работниц подошла ко мне и сказала, что ее сердце колотится, потому что моя Пэрис плачет. Взять ее в салон самолета не разрешили.Депортированным украинкам паспорта раздавали уже перед посадкой в самолет. Всем раздали, а мне нет. Сказали, что он будет у бортпроводников вплоть до прилета в Варшаву... Я не понимаю, почему израильский экипаж так перестраховывался, куда, по их мнению, я могла деться с того самолета?...В багажном зале Варшавы меня встретил сотрудник с переноской, в которой была Пэрис. На переноске появились какие-то пластмассовые застежки, которые никак не открывались. Понятия не имею, кто их туда нацепил. Может быть, Пэрис вырывалась? Я была счастлива, что моя собака жива и что она со мной....Этот израильский опыт меня травмировал, я решила, что во время конфликта никуда из Киева не поеду. Часто думаю, почему же такое отношение к украинцам? Можно лишь догадываться: Россия имеет большое влияние на Иран, на Серию, а это соседи Израиля, поэтому Израиль очень боится, как именно Россия отреагирует, если они вдруг начнут помогать Украине".Автор: Ольга Фреймут
/20230906/italiya-265522220.html
израиль
ИноСМИ
info@inosmi.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
2023
ИноСМИ
info@inosmi.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
Новости
ru-RU
https://inosmi.ru/docs/about/copyright.html
https://xn--c1acbl2abdlkab1og.xn--p1ai/
ИноСМИ
info@inosmi.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
https://cdnn1.inosmi.ru/img/22786/38/227863806_112:0:1889:1333_1920x0_80_0_0_b4403c07d77d835cb661f1e9b4247e21.jpgИноСМИ
info@inosmi.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
ИноСМИ
info@inosmi.ru
+7 495 645 66 01
ФГУП МИА «Россия сегодня»
українська правда, иммигранты, израиль, российско-украинский конфликт, общество