Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Воукизм разоблачает приоритеты Министерства обороны Великобритании, считает автор статьи в Spiked. Военные уже запуганы Комиссией по равенству и правам человека и, что хуже всего, реакцией СМИ. Но вся ответственность должна лечь на тех, кто принимает такие странные законы, настаивает автор.
Переименование учений спецназа в угоду политкорректности разоблачает извращенные приоритеты.
Десантник вроде меня редко придет на помощь своим старым добрым конкурентам, какими для него являются королевские морские пехотинцы, если только их не взяли в плен в зоне боевых действий. Но в данном случае я обязан защитить их от обвинений в "пробужденчестве" или воукизме.
На этой неделе The Sun сообщила, что учения в учебном центре спецназа морской пехоты переименовали в угоду политкорректности. Названия учений "Последний толчок" и "Силовое проникновение" посчитали слишком сексуальными для современных нравов и норм, и переименовали, назвав их, соответственно, "Рывок командос" и "Зеленая саламандра".
Конечно, военные постоянно меняют названия своих операций и учений. Три из пяти высадок британских и канадских войск в Нормандии в годы Второй мировой войны первоначально были названы именами морских созданий: "Рыба-меч", "Золотая рыбка" и "Медуза". Но Уинстон Черчилль воспротивился, сказав, что солдаты не должны рисковать своими жизнями, проводя операции, названные в честь морских обитателей. Тогда эти операции переименовали, и они стали называться "Меч", "Золото" и "Юнона".
Но логика решения командования учебного центра вызывает вопросы. Если службе новоиспеченного морского пехотинца или его боевой подготовке помешают каким-то образом представления о том, будто он что-то куда-то заталкивает или силой во что-то проникает, придется спросить, насколько успешно этот боец справится с противником, который в него стреляет.
Я командовал морскими пехотинцами и могу засвидетельствовать, что в повседневной жизни они редко тревожатся по поводу таких вещей как толчки и силовое проникновение. Я очень сильно сомневаюсь, что причиной изменения названий стали чувства моих бывший коллег в зеленых беретах. Скорее всего, это следствие Закона 2010 года о равных правах и недопущении дискриминации, и предписываемая им обязанность соблюдать принципы равенства в государственной сфере.
Закон о равных правах стал прощальным подарком уходившего правительства лейбористов. Он обязывает все государственные институты, включая вооруженные силы, соблюдать принципы равноправия. Эти институты по закону обязаны ликвидировать противозаконную дискриминацию, содействовать равенству возможностей и способствовать поддержанию "добрых отношений" между теми, кого закон предписывает защищать и кого — нет.
Королевские ВВС в свое время поменяли слово "летчик" (airman — в этом сложном слове вторая часть переводится как "мужчина, человек", что и вызвало замену — прим. ИноСМИ) на "авиатора", а ВМС решили поменять "матроса" (seaman — та же логика, прим. ИноСМИ) на гендерно нейтрального "моряка". Точно так же решение морской пехоты изменить названия определенных учений наверняка вызвано опасением кого-то оскорбить или обидеть. Командование явно обеспокоено тем, что некоторые названия вызовут чувство отчуждения у военнослужащих-женщин и будут восприняты как дискриминационные.
Министерство обороны из кожи вон лезет, лишь бы выполнить предписанную законом обязанность соблюдать равноправие, не стать объектом расследований Комиссии по равенству и правам человека, не допустить судебных разбирательств и, что хуже всего, негативных откликов в СМИ с обвинениями в сексизме и прочих "-измах". Такие обвинения страшат военное ведомство и его генералов, адмиралов и маршалов авиации гораздо больше, чем реальная военная угроза со стороны России, Китая и Ирана.
Несомненно, министерство обороны приложило свою руку к переименованию учений морской пехоты. Насколько я могу судить по своему опыту гражданского служащего, военное ведомство до предела заполонили полные энтузиазма сторонники многообразия, равноправия и инклюзивности (МРИ). Они утверждают, что политика МРИ вносит важный вклад в укрепление боевой мощи страны. Правда, никаких доказательств в обоснование своих идей они привести не могут, а вот доказательств противного — хоть отбавляй. Стоит отметить, что в эпоху МРИ министерство обороны наломало дров с каждой кампанией, в которой решило поучаствовать. Этому не стоит удивляться, ведь в военных конфликтах побеждают крутые парни, делающие грубую и тяжелую работу и не думающие о том, какими местоимениями их называют в личных делах.
Но военное ведомство полно решимости содействовать инициативам МРИ и поощрять их. Проверьте последние наградные списки, вы обнаружите, что орденами и медалями Британской империи сегодня награждают за такие подвиги, как трансгендерная инклюзивность, создание в вооруженных силах "сети грудного вскармливания", учреждение растафарианской сети для 20 военнослужащих и проект по улучшению полевых гигиенических условий для военнослужащих-женщин.
Конечно, я говорю об этом не для того, чтобы принизить усилия этих военных по улучшению жизни других. Но такие награждения и почести говорят о том, что министерство обороны ставит эти действия на один уровень с проведением контртеррористических операций, координационной работой по выводу бронетанковой бригады из Эстонии и обучением обезвреживанию самодельных взрывных устройств в Африке, за что участники этих действий также получили британские награды.
Морпехов легко критиковать за то, что они прониклись воукизмом. Но критикам следует направить свой гнев и недовольство на тех, кто принимает соответствующие законы и требует их исполнения, на командиров, которые живут в постоянном страхе перед негативными сообщениями СМИ, и на гражданских служащих военного ведомства, которые железной рукой претворяют в жизни политику МРИ и награждают за содействие такой политике.
Автор: Эндрю Фокс (Andrew Fox)
