Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Работа дрэг-квин носит политический характер, заявляет ливанский артист в интервью Raseef22. По мнению Латизы Бомбе, его искусство может стать мощным голосом в мире, полном несправедливости. На родине его не понимают, плачется дрэг-квин, — то ли дело в Европе.
Вы, наверное, слышали, что дрэг-квин подвергся нападению в баре в Бейруте, где проходило его выступление. Он чудом осталась жив, но психологически так до конца и не оправился. Кроме того, опубликована серия видеороликов, где говорилось, за что он подвергся жестким нападкам. Тем не менее, несмотря на всё это, он преодолел кризис, справился с психологическими травмами и вернулся на сцену, чтобы представить свое квир-искусство, где страсть, жизнь, любовь и самовыражение проявляются свободно и неограниченно.
Он — Латиза Бомбе, ливанский дрэг-квин, который решила восстать против реальности и выразить себя через свои выступления.
— Почему вы выбрали псевдоним Латиза Бомбе, и что это имя для вас значит?
— Латиза Бомбе — сильное и смелое имя, которое отражает часть моей личности как артиста и активиста. "Латиза" означает приверженность своей идентичности и личности и безразличие к давлению и критике, с которыми я могу столкнуться. Для меня это способ противостоять всем, кто пытается навязать мне традиционные ценности или ценности, ограничивающие мою творческую свободу. "Бомбе" — это дополнение, подчеркивающее силу и смелость. "Бомбе" означает большое влияние. Это говорит о том, что я стремлюсь оказать реальное и серьезное влияние на общество посредством своего творчества и выступлений, особенно в арабском регионе, где до сих пор плохо относятся к ЛГБТ-сообществу*.
— В чем суть ваших выступлений и находят ли они необходимый отклик в сердцах зрителей?
— Мое послание — это одновременно и освобождение, и протест; сочетание искусства и бунта против социальных и традиционных ограничений. Своим выступлением и присутствием на сцене я стремлюсь показать квир-идентичность во всем её многообразии и красоте. Я также стремлюсь к свободе самовыражения и поднимаю вопрос о существовании квиров в арабском мире. Я говорю о свободе выбора, праве каждого человека на самовыражение и необходимости сохранять оптимизм перед лицом вызовов.
Сочетая юмор и драму, я показываю наши переживания и боль, облекая их в художественную форму, наполненную политическими и социальными посланиями. Я думаю, что это имеет большое влияние, но мы должны признать, что изменения в наших арабских обществах требуют времени, терпения и смелости.
— Любой, кто увидит вашу официальную страницу в Instagram**, заметит, что на большинстве фотографий вы используете "тяжелый" макияж, наводящий ужас и страх. С какой целью вы это делаете?
— Макияж — это часть моей альтернативной философии в дрэг-мире. Мне не нравится традиционный или обычный макияж. Цель моего макияжа — попытаться создать сильное визуальное воздействие на аудиторию и вызвать чувство благоговения. Макияж демонстрирует такие аспекты моей личности, как бунт и разрушение границ, что развязывает мне руки и дает возможность экспериментировать.
— Вас много критиковали за публикацию спорного видео, которое некоторые сочли оскорбительным. Какова история этого видео и извинились ли вы перед людьми после того, как оно стало вирусным?
— Дело было так: я подал заявку на участие в дрэг-конкурсе "Dragula", где участникам необходимо сделать сатирический номер по мотивам "Изгоняющего дьявола". Одним из требований было то, что я должен был выложить это видео в Instagram**. К сожалению, некоторые люди неправильно поняли это видео, решив по макияжу и костюму, что я попираю христианство и выставляю себя дьяволом. Но это был просто сценический образ, который соответствовал тематике конкурса. Никакого умысла у меня не было, я не хотел никого оскорбить, так как меня воспитывали в уважении ко всем религиям и культурам.
Новое требование "Dragula" гласит: необходимо снять видео, содержащее необычную или отвратительную сцену. Я решил снять видео, как будто готовлю кошачьи какашки и меня тошнит. Но из-за монтажа видео выглядело более странным, чем оно было на самом деле.
После того как видео стало вирусным и горячо обсуждаемым, я публично извинился в своем аккаунте в Instagram**, опубликовал заявление, в котором принес соответствующие извинения всем, кто почувствовал себя оскорбленным, и удалил все посты. События развивались очень быстро, и ситуация начала выходить из-под контроля. На меня посыпались угрозы и сообщения, полные ненависти. Мне угрожала реальная опасность. За несколько дней до того, как видео завирусилось, я подвергся нападению во время своего шоу в Бейруте. Мне пришлось покинуть страну ради собственной безопасности. Я лишился работы. Мне пришлось разлучиться со своими близкими и уехать за границу, не имея возможности вернуться в Ливан в ближайшее время. Это было болезненное решение, которое мне пришлось принять, чтобы спасти свою жизнь и иметь возможность продолжать давать шоу в качестве дрэг-квин.
— Как вы считаете, нужно ли дрэг-квин эпатировать публику, чтобы донести свое послание более убедительно, или традиции и стереотипы необходимо разрушать постепенно?
— Я считаю, что нужно соблюдать баланс. Допустимо иногда прибегнуть к шок-контенту, чтобы подчеркнуть важную идею, стимулировать дискуссию или способствовать переменам. Но, с другой стороны, постепенные изменения могут быть более эффективными, позволяя обществу глубже понять проблему, не чувствуя при этом чрезмерной угрозы или шока. В конце концов, всё зависит от того, с каким обществом мы имеем дело.
— Могут ли сегодня дрэг-квин свободно высказываться в Ливане? Чем ваши шоу в Ливане отличаются от шоу за его пределами? Почему дрэг-квин так распространены именно в Ливане, в то время как в других арабских странах их можно встретить не так часто?
— Я не могу свободно делать всё, что хочу, особенно после нападения в Бейруте. Хотя Ливан считается [арабской] страной с широкими взглядами, социальные и политические обстоятельства могут налагать ограничения на свободу творчества, особенно когда речь идет том, что и без того считается вызовом традиционным ценностям.
Одно из основных различий между моими выступлениями в Ливане и за его пределами — это осторожность. Я более осторожен, когда выступаю в Ливане, потому что не хочу ни с кем конфликтовать и получать негативную реакцию, а в Европе у меня больше свободы самовыражения.
Однако я считаю, что Ливан имеет долгую историю культурного разнообразия и открытости к искусству и творчеству. В стране есть большое ЛГБТ-сообщество*, способное противостоять трудностям и пытаться изменить ситуацию к лучшему. Поэтому, несмотря на все трудности, у дрэг-культуры есть место [в Ливане], но в других арабских странах культурные и религиозные факторы могут усложнить свободу самовыражения.
— Какая фраза, которую вы услышали от человека, посетившего ваши выступления, повлияла на вас? Что ваша семья думает о ваших выступлениях?
— Больше всего на меня повлияла следующая фраза: "Вы одна из причин, по которой мы продолжаем бороться. Нас вдохновляет ваша сила и смелость. Вы настоящий мастер, на которого стоит равняться". Вот эти слова всегда придают мне сил и побуждают продолжать свое дело, несмотря на все трудности.
Что касается мнения моих родителей, то они ничего не знали о моих наклонностях и работе дрэг-квин до того, как завирусилось то скандальное видео. Но я могу сказать, что мне повезло, что у меня сильная мать, которая поддерживала меня в самые трудные моменты.
— Как вы готовитесь к выступлению?
— Я всегда готовлюсь вместе со своей сестрой и партнёршей по шоу, мисс Робин Хоус Бомбе. Мы вместе придумываем новые идеи и обсуждаем, что будет изюминкой: тема, музыка или движения.
После этого мы приступаем к подбору костюмов и причесок. Далее я встречаюсь со своим дизайнером, который воплотит в жизнь мой замысел. Уже после я начинаю репетировать танец или пишу сценарий шоу, будь то диалоги, шутки или игры.
— Расскажите о самой сложной ситуации, которая произошла с вами на шоу, и о том, как вам удалось с ней справиться.
— Однажды прямо перед выходом на сцену у меня сломался каблук. И это было большой проблемой, потому что мне нужно было убедиться, что я не потеряю равновесие и не споткнусь во время выступления, но я быстро справился с ситуацией. Я сохранял спокойствие, концентрировался на каждом шаге и изменил некоторые движения, чтобы не упасть, но при этом попадать в ритм. В итоге мне удалось успешно завершить выступление, и зрители не заметили ничего необычного.
— Ливан и Газа уже некоторое время подвергаются жесточайшей военной агрессии со стороны Израиля, в результате которой погибли десятки тысяч человек и была разрушена инфраструктура. Какую роль играют дрэг-квин в повышении осведомленности об опасности этой войны и её последствиях, будь то в шоу или в социальных сетях?
— Работа дрэг-квин носит политический характер, даже если это не всегда очевидно. Я считаю, что мой долг — это повышать осведомленность о социальных и политических проблемах, которые затрагивают наши сообщества. Я хотел быть частью происходящего в Ливане и секторе Газа. Я использовал свои социальные сети, чтобы привлечь внимание к пинквошингу, происходящему в Израиле. Я рассказывал своим подписчикам о том, как права ЛГБТ* используются в политической пропаганде для сокрытия совершаемых преступлений. Я использовал свои соцсети для распространения информации за пределами Ливана и делился информацией о том, как сделать пожертвование для пострадавших через надежные организации.
Я открыто говорю о палестинской проблеме во время своих шоу, чтобы донести наш голос до людей, которые, возможно, ничего об этом не знают. Дрэг может стать мощным голосом в мире, полном несправедливости.
— Из-за войны работы для ливанских дрэг-квин может стать меньше. Поддерживаете ли вы проведение дрэг-шоу в таких условиях?
— Дрэг-квин сталкиваются с большими трудностями, но можно, например, организовывать онлайн-шоу. Их могут поддержать международные неправительственные организации, что позволит нам собрать средства и оказать прямую помощь людям, пострадавшим от войны. Тем не менее я не поддерживаю проведение дрэг-шоу в текущий момент, особенно в свете гуманитарной катастрофы в Ливане и Газе. В эти трудные дни, когда люди сталкиваются со смертью, разрушениями и вынужденным перемещением, я считаю, что смех и веселье не должны быть главным приоритетом.
— Что бы вы сказали тем, у кого есть талант и кто хочет попасть в дрэг-мир, но боится мнения общества, людей и семьи?
— Дрэг — это не просто искусство, это своего рода психотерапия в мире, полном давления и внутренних конфликтов. Дрэг помогает вам раскрыть те стороны личности, о которых вы даже не подозревали; это возможность освободиться от социальных ограничений и выражать себя совершенно свободно, а самое главное — это хороший повод повеселиться.
— Какое сообщение вы хотели бы передать представителям ЛГБТ-сообщества*, которые переживают трудные времена в свете исключительных обстоятельств в Ливане и Палестине?
— Вы не одиноки. Ваша сила превыше всего. Не позволяйте трудностям повлиять на вашу личность или помешать вам жить в гармонии с собой. Нас много, и мы сильны. Когда мы едины, мы становимся непобедимыми и способными преодолевать любые трудности. Оставайтесь сильными и гордитесь собой.
Автор: Джаван Мулла (جوان ملا).
* Экстремистская организация, запрещенная в РФ.
** Деятельность Meta (соцсети Facebook и Instagram) запрещена в России как экстремистская.
