Материалы ИноСМИ содержат оценки исключительно зарубежных СМИ и не отражают позицию редакции ИноСМИ
Французские летчики готовятся к возможному конфликту высокой интенсивности, сказал в интервью Le Figaro начштаба ВКС Франции генерал Белланже. По его словам, особое внимание уделяется небу над Балтикой, где соприкасаются зоны патрулирования НАТО и России.
Николя Баротт (Nicolas Barotte)
"Стратегическое видение" генерала Белланже нацелено на укрепление статуса Франции как военно-космической державы.
Генерал Жером Белланже был назначен начальником штаба Воздушно-космических сил Франции в сентябре 2024 года. Ранее он командовал Стратегическими военно-воздушными силами – воздушным компонентом сил ядерного сдерживания.
Le Figaro: Вы опубликовали свое "стратегическое видение", то есть дорожную карту для военно-воздушных и космических сил на ближайшие несколько лет. "Превосходство, которое мы долгое время имели в воздухе и космосе, отныне ставится под вопрос", говорится в этом документе. Как вы готовите летчиков к возможности крупного вооруженного столкновения?
Жером Белланже: Мы всегда готовились к операциям высокой интенсивности. Готовность к такого рода миссиям встроена в ДНК воздушно-космических сил и подкрепляется, в частности, наличием постоянной миссии ядерного сдерживания. Четыре раза в год в рамках учений "Покер" мы имитируем атаку с применением ядерного оружия. В них задействованы около пятидесяти самолетов, имитируются действия систем обороны противника "земля – воздух" и "воздух – воздух".
Кроме того, мы на постоянной основе обеспечиваем защиту национального воздушного пространства и подступов к нему.
Что изменилось сегодня: мы видим рост применения силы и оспаривание положений международного права. Происходит это на фоне стремительного роста числа инноваций во всех сферах: не только в высоких технологиях, но и в совсем простых методиках. Недавно в Красном море был перехвачен беспилотник, топливным баком для которого служила бутылка из-под минералки! Сочетание возросшего потенциала насилия в мире и рост числа инноваций вынуждает нас адаптироваться. Мы привыкли действовать на конвенциальных театрах. Мы отказались от некоторых возможностей по ведению радиоэлектронной борьбы и систем подавления противовоздушной обороны. Нам необходимо пересмотреть это решение, поскольку при определенных видах боевых действий такие возможности могут позволить нам приобрести решающее преимущество в прорыве ПВО противника.
В то же время, если говорить об обороне, нам необходимо модернизировать систему наземной ПВО, которая слишком долго воспринималась как бедная родственница наших вооруженных сил. К 2027 году мы модернизируем восемь наземных систем "земля – воздух" среднего радиуса действия. Благодаря новым радарам нам удастся значительно увеличить дальность поражения. Кроме того, повысится эффективность перехвата. В соответствии с законом о военном программировании, в дополнение к двум системам, уже полученным для обеспечения безопасности Олимпийских игр, будут поставлены еще десять систем Mica-VL. Будущая модернизированная система ПВО должна быть подкреплена возможностями обеспечения защиты от беспилотников и усилена истребителями, чтобы иметь возможность перехватывать все цели.
– Что нам нужно в плане радиоэлектронной борьбы? Более совершенные технологии малозаметности для самолетов? Новые ракеты?
– РЭБ играет большую роль на поле боя. Во-первых, нам нужны системы обнаружения для идентификации и геолокации наземных систем ПВО противника. Кроме того, необходимы системы нейтрализации. Компания MBDA разрабатывает новые ракеты, которые будут интегрированы в системы Rafale F5 к 2035 году – ракеты RJ10. Также потребуются наступательные системы радиоэлектронной борьбы, чтобы заглушить вражеские средства обнаружения.
Rafale F5 станет важным компонентом нашей обороны, и именно поэтому мы хотим, чтобы он был оснащен по максимуму. В него будут интегрированы технологические блоки перспективного самолета Scaf и, прежде всего, будущие ракеты ASN4G – ядерные ракеты четвертого поколения. К Rafale F5 в комплекте будет прилагаться боевой БПЛА. Этот боевой дрон позволит проникать в зону действия систем обороны противника благодаря своей скрытности. Он может выполнять функции дистанционного датчика, основываясь на технологии беспилотников nEUROn разработки Dassault Aviation.
– Каким образом этот беспилотник или эти беспилотники будут сопровождать Rafale?
– Ответ на ваш вопрос – в эффективности взаимодействия между Rafale, БПЛА и другими платформами, так называемыми удаленными носителями, которые будут его окружать. Некоторые из этих БПЛА примут участие в миссии, но могут быть "потеряны". Боевой дрон будет обнаруживать и оценивать вражескую оборону, передавать информацию команде Rafale и получать приказы на маневр или нейтрализацию угроз. Этот беспилотник может и должен обладать определенной степенью автономности, но за ним всегда будет стоять человек. Пилот Rafale, владеющий всей полнотой информации, будет принимать решения.
– Воздушно-космические силы должны располагать дорогостоящим высокоточным оружием, но и другим, более простым вооружением, задача которого – "грузить" системы ПВО противника. Каков правильный баланс между ними?
– Это настоящая дилемма. Комплексный подход должен сочетать в себе массовость и высокие технологии. Беспилотники позволяют загрузить воздушное пространство противника и тем самым открыть тактические возможности для использования высокоточных ракет, которые будут поражать цели с большей вероятностью не быть перехваченными, лучшим показателем "живучести".
Мы изучаем, каким мог бы быть верный баланс между беспилотниками физического насыщения, которые могут летать "стаями", и дронами, оснащенными возможностями электромагнитной войны – способность к ведению которой мы должны очень оперативно приобрести – и которые также могут быть развернуты с тактических транспортных самолетов.
– Но формат истребителей не изменится...
– Переход на воздушный флот, полностью состоящий из Rafale, произойдет к 2035 году, и к этому моменту в воздушно-космических силах будет насчитываться 185 самолетов. В краткосрочной перспективе мы собираемся перейти к состоянию более высокой боевой готовности без ущерба для стандартов безопасности. Такое изменение подходов позволит нам справиться с вызовами, которые готовят нам высокоинтенсивные боевые действия. Так, вместо 300 часов налета в год наши самолеты смогут летать больше.
В более долгосрочной перспективе надо переосмыслить будущий формат наших истребителей в свете стоящих задач и взаимодополняемости с БПЛА. В этом и заключается смысл пересмотра задач истребительной авиации в сторону активизации, о чем недавно говорил министр вооруженных сил.
– В своем стратегическом видении вы делаете акцент на "воздушно-космической" боеготовности. Что это значит?
– Подготовка к воздушно-космическому бою начинается на наших авиабазах, на которых мы тренируемся и выполняем текущие оперативные задачи по сдерживанию, защите национального воздушного пространства и проецированию мощи. Нам также необходимо продолжать работу по рассредоточению наших ресурсов с наших баз с использованием концепции "французского ACE" (англ. Обеспечение маневренных боевых действий) – то есть способности задействовать наши истребители с небольшим показателем присутствия на земле. Поскольку нам также необходимо добиться успеха в сфере цифровой трансформации и учесть возможности, которые предоставляют технологии искусственного интеллекта, мы решили создать на наших авиабазах центры обработки информации, которые позволят обрабатывать и повышать точность оперативных данных. Рассчитываем получить первые результаты этой инициативы уже в этом году. Мы должны быть способны действовать в вертикальном измерении, от земли до космоса, в том числе на очень большой высоте. Именно на это направлено мое "стратегическое видение". Оно призвано реализовать задачу по укреплению статуса военно-воздушных и космических сил Франции как военно-космической державы. Чтобы освоить это измерение, в июне мы проведем полномасштабное испытание по нейтрализации стратосферного аэростата с помощью истребителя. Мы также поддерживаем стартапы, которые разрабатывают возможности для наблюдения, анализа и передачи данных на очень больших высотах. И, наконец, 2025 год станет важным годом, когда будут открыты космическая база в Тулузе и оперативный центр Космического командования.
– Франция участвует в миссиях по защите воздушного пространства стран Прибалтики. Как бы вы охарактеризовали поведение России на восточном фланге НАТО?
– Бывают крайне напряженные моменты, когда целью становится проверка на прочность и запугивание другой стороны. Мы становились свидетелями агрессивного поведения некоторых "Сухих" над Балтийским морем, подсветки радаром наших истребителей, а также поведения российских беспилотников, которые проникали в воздушное пространство и возвращались обратно, как будто сбились с пути. Русские проверяют оборону НАТО на прочность. Мы отмечали это еще до начала российской военной операции: их стратегические бомбардировщики доходили до Атлантики, иногда добираясь до Португалии, из-за чего приходилось поднимать европейские самолеты.
– Может ли Франция по окончании украинского конфликта принять участие в миссии по защите воздушного пространства Украины?
– Сейчас мы прорабатываем несколько сценариев по обеспечению гарантий безопасности. Эту задачу поставили перед нами власти.
– Франция поставила Украине самолеты Mirage 2000-5. Как они используются?
– Первая поставка прошла хорошо, за ней последуют другие. Пилоты и механики прошли хорошую подготовку. Сейчас они помогают защищать небо Украины. Следует отметить, что ни одна из сторон конфликта не добилась превосходства в воздухе, из-за чего противостояние приобрело "окопный" характер. Однако Россия смогла обеспечить себе стратегическое преимущество, сочетая насыщение воздушного пространства с использованием беспилотников, сверхмощных (до 3 тонн) планирующих бомб, крылатых ракет и тактических баллистических ракет.
60
<<"Превосходство, которое мы долгое время имели в воздухе и космосе,....>> В 2 Мировую францкзы летали на Советских (и британских) самолётах. В космос французов возили Советы (и Штаты). О каком БЫЛОМ превосходстве он бубнит?
44
Перепуганная штабная крыса с отдавленным в Африке хвостом.
